Барахолка

Про Куинджи. Ехал я как-то утром по Крыму. И две цепи гор маячили передо мной. Одна, дальная была вырезана из папиросной бумаги и жемчужно сияла на фоне неба. Вторая была вырезана из бумаги плотной, синей, и стереоскопически была ближе первой. Они следовали друг за другом, как две кружевных кромки женских одёж.

Конечно, выпито в этом году немало, но меньше чем в прошлом. Органы уже не тянут, не юные года. Зато качество и душевность посиделок непрерывно растут. Это означает, что последняя, которая, увы, состоится уже без меня, будет носить характер возвышенный вечери пополам с лирической комедией.

Досмотрел Дудя и Михалкова. Час 45!  Технология такая: берут старого дядьку, быстренько признают его заслуги. А потом ловят на том, что за жизнь он говорил много и противоречиво. Дядька волнуется, думает, что это всё серьёзно. Юрий интеллигентно глумится. Краткий справочник, как Михалков должен был отвечать.

Война, натуральная ли, информационная ли, заставляет стороны интерпретировать события в строго заданных параметрах. Возьмём Макрона — что он, собственно, сказал про Петена? Очень верную и точную вещь. Повторил Де Голля. Он заметил, что сплошь и рядом политические фигуры не обрисовываются одной краской.

Был тут зван на Место встречи, касавшейся в этот раз искусства, провокации и политики. Сегодня покажут, но я не про это. Повспоминали пусей, поспорили о Чебурашке, угощавшей Новичком выходцев из британского визового центра. Полюбовались солью земли нашей, собравшейся под крылом Гельмана в уютной Будве.

По ролевой игре — консерватор, охранитель — я вроде должен поддержать Платона Беседина, которого знаю и уважаю; но не могу. Он в статье «Время шлюх» гневно обличил «поколение» дев и дам, которое готово на всё, если за деньги. А некоторая часть — и без денег, просто безнравственность уже в лимфе.  В принципе я тоже против Дома-2.

Обещал написать про 1966 год, чемпионат мира по футболу в Англии. Выполняю обещание. Это был первый чемпионат, который показывали по Орбите, в прямом эфире, надо было смотреть его ночью, потому что жил я тогда во Владивостоке. Ничего более яркого я в своей болельщицкой истории не переживал.

Передо мной у кассы дама. Зелёная кофта, открытые плечи, перечеркнутые модно выставленными напоказ лямками. Сложный окрас головы. Детально и грамотно скрытый возраст, когда правда внятна, но изящна; ещё не катастрофа. Набор продуктов на ленте: один кусочек мяса цвета бордо, коробушка моцареллы, плод авокадо с нашлёпкой на боку.